Каркин Павел Андреевич
Заместитель главного бухгалтера УдмФИЦ УрО РАН Анна Тасмаева – о двоюродном брате бабушки Павле Андреевиче Каркине:
Каркин Павел Андреевич (13.01.1905 - 03.05.1980)
Деда Павла я помню очень хорошо, он часто останавливался у нас дома, приезжая из города Глазова, где он жил, в Ижевск на разные мероприятия, посвященные ВОВ. Часто выступал перед школьниками, на предприятиях. Мне было 11 лет, когда его не стало. Он запомнился своей огромной белой бородой и доброжелательным спокойствием.
Не знаю каким чудом до нас дошла небольшая часть его воспоминаний о жизни, о фронтовых буднях. Они потрясают. Это поколение людей с очень трудной судьбой, обладающих невероятным жизнелюбием, стойкостью, порядочностью, трудолюбием, ответственностью.
Павел Андреевич родился в деревне Торлино, Балезинской волости, Глазовского уезда в большой (14 душ) крестьянской семье. В 1910 году начал учиться в школе, а в 1916-м отца и дядю призвали на фронт в 1-ю мировую войну и за старшего остался 11-летний Павел. Помимо работы на земле, подрабатывал плотницким ремеслом.
Весной 1919 года до Торлино докатилась Гражданская война. Отступая, части Красной армии мобилизовали все взрослое население, и в 14 лет Павел попал в хозвзвод 3-й армии ездовым. В одном из боев получил сильную контузию, лечился в тыловом госпитале и был списан как негодный к строевой службе. Снова занялся плотницким делом.
В 1938 году поступил на мебельную фабрику в Глазове, одновременно выучился на санинструктора. В 1939 году в Глазов стали поступать раненые с финской войны, Павла Андреевича назначили начальником санитарной дружины. Днем он работал на фабрике, а ночью встречал и выгружал раненых из санпоездов.
В 1941 году мебельная фабрика получила заказ на изготовление лыж для армии. Это оказалось сложным делом, и первую партию забраковали. Павлу Андреевичу пришлось ехать на разборы по рекламациям в Свердловск, где его обвинили в умышленной порче военного имущества, объявили врагом народа и едва не отправили в штрафную роту. От штрафбата его спасла контузия, полученная в годы Гражданской войны.
Вернувшись из Свердловска, Павел Андреевич обратился в военкомат с просьбой отправить его на фронт, чтобы искупить вину. И в феврале 1942 года он уже участвовал в боях под Волоколамском в составе 208-й Краснознамённой Кенигсберской стрелковой дивизии. Потом были Гжатск, Вязьма, Сычевка.
Под Смоленском в обороне Павел Андреевич находился при ротном штабе. Однажды начальник боевых охранений попросил его помочь сменить пять постов часовых по два человека. Сменив первый пост, Павел Андреевич позволил часовым самостоятельно добираться в землянку на отдых. А вернувшись после смены остальных, обнаружил, что один часовой перебежал к немцам. Павла Андреевича арестовали. Особый отдел обвинил его в предательстве, измене Родине и приговорил к расстрелу.
Перед расстрелом Павлу Андреевичу позволили сказать последнее слово. В конце своей короткой речи он отрапортовал: «говорил старшина медицинской службы Каркин». И произошло чудо. Расстрел был отменен, так как Особый отдел судил Павла Андреевича как строевого старшину, не зная, что тот медик. После этой истории в зеркале Павел Андреевич увидел совершенно седого мужчину.
В одном из боев под Ельней в августе 1943 года Павел Андреевич вывел и вынес с поля боя 16 раненых бойцов, за что был представлен к награде. В конце августа этого же года он получил множественное осколочное ранение, травму черепа, сутки лежал без сознания, после осмотра врач приказал отнести его к братской могиле – не жилец. Через 6 дней бригада санитаров, приехавшая зарывать могилу, обнаружила, что он жив. Санитарным эшелоном Павла Андреевича отправили в тыл.
Во время остановки на станции Киров с припадком эпилепсии его вынесли на носилках и оставили на вокзале без одежды, без документов и истории болезни. Дело было в октябре 1943 года. Судьба снова и снова его испытывала. Обнаружил больного начальник вокзала, но ни один госпиталь не брал его без документов. Лишь вмешательство военкома – «на войне не погиб, а в тылу от холода погибает» - помогло определить его на лечение.
В марте 1944 года Павла Андреевича выписали, к службе в армии был непригоден, поэтому отправился в Глазов. В военкомате, куда он обратился за получением продовольственной карточки, его объявили дезертиром, т.к. никаких сведений о месте его пребывания с августа 1943 по март 1944 года не было. Ему было очень горько и обидно, но даже госпиталь в Кирове не дал подтверждения о том, что Павел Андреевич находился в нем на лечении.
Продовольственную карточку он смог получить лишь устроившись снова на работу на мебельную фабрику. Но как он работал! «Ходить я не мог, а работники были нужны, поэтому меня привозили и отвозили на лошади. Сидел я с большим трудом, позвоночник был поврежден, правой рукой едва выводил буквы, а левой передвигал фанеру. Получилось что-то вроде пишущей машинки».
«Орден Красного Знамени я получил только в 1956 году и после этого со мной стали говорить, как с человеком»…
Павел Андреевич был верующим человеком, отзывчивым, работящим и честным. В тяжёлые времена он вырос Настоящим, пронёс веру в Бога в сердце и не потерял веру в людей.